Джеки Д`Алессандро - Символ любви

«Мне некого обвинять, кроме самой себя. Я отдала ему все, что у меня было — сердце, душу, невинность, — но этого оказалось недостаточно». Раз сто она перечитывала его записку, пока больше не могла видеть ее, и в конце концов вчера вечером бросила ее в камин. У нее на руках семья, на ней огромная ответственность; об этом и нужно думать. Забота о близких придает смысл ее жизни. Хватит барахтаться в жалости к себе; пора вернуться к прежней жизни.

Как это сделал, судя по всему, Стивен.

— Да-да, кто там? — спросил Гримзли, отворяя входную дверь. Он жмурился на солнце, ослепленный ярким светом. — А вы кто? Я вас знаю? Где же мои очки? — Он хлопнул рукой себя по лбу и вздрогнул, потому что проволочная оправа впилась в кожу.

Пристроив очки на кончике носа, он снова посмотрел перед собой, и на сей раз глаза его расширились от изумления. У дверей стоял человек, облаченный в ливрею, лучшую из всех, когда-либо виденных Гримзли.

В этот момент Уинстон появился в холле.

— Кто вы такой, черт побери, и чего вам тут надо? — рявкнул он.

— Я должен передать записку мисс Хейли Олбрайт, — сообщил посыльный, сохраняя на лице бесстрастное выражение. — Она дома?

Гримзли смущенно одернул свой сюртук.

— Да, мисс Олбрайт дома. Подождите здесь.

Уинстон смотрел на посланца с явным подозрением.

— Ступай-ка, поищи мисс Хейли, Гримзли. А я присмотрю за этим красавцем. Если что, я живо с ним управлюсь.

Стараясь сохранить достоинство, Гримзли вышел из холла и отправился на поиски мисс Хейли. Он понятия не имел, где она может быть.

Чтобы найти ее, ему потребовалось почти двадцать минут. После усиленных поисков он в конце концов обнаружил ее в огороде, где она вместе с Келли и Памелой полола грядки. Выслушав его сообщение о появлении странного человека, сестры пошли к дому вслед за ним.

— Мисс Хейли Олбрайт? — осведомился посыльный, переводя взгляд с Хейли на Памелу.

— Это я, — сказала Хейли, выступая вперед.

Он подал ей сложенный и запечатанный восковой печатью лист веленевой бумаги.

— Я должен передать вам письмо от графини Блэкмор. Графиня просила подождать ответа.

— От графини Блэкмор? — переспросила Хейли в полной растерянности. Она повертела в руках толстый лист бумаги. — Я никогда не слышала о такой. Вы уверены, что это письмо для меня?

— Совершенно уверен.

— А что там написано? — спросила Келли, дергая сестру за юбку.

— Давай посмотрим. — И, сломав печать, Хейли прочла записку. — Как странно…

— Что? — спросили Келли и Памела вместе.

— Эта графиня Блэкмор приглашает меня к себе, в свой лондонский особняк, завтра на чай. Она пишет, что, хотя мы никогда не встречались, она недавно узнала, что у нас есть общие друзья, и ей очень хотелось бы со мной познакомиться.

— Какие это общие друзья? — спросила Памела, заглядывая через плечо Хейли, чтобы прочесть послание.

— Она не пишет.

Келли восторженно захлопала в ладоши.

— Чай у графини? А мне можно пойти? Ну пожалуйста, Хейли!

Хейли покачала головой в полном смущении.

— Нет, милочка, полагаю, что нельзя. — Затем она обратилась к человеку в ливрее с вопросом: — Графиня ждет моего ответа?

— Да, мисс Олбрайт. Если вы примете приглашение графини, за вами будет прислана карета, чтобы отвезти вас в Лондон и обратно.

— Понятно. — Хейли взглянула на Памелу. — Что же мне делать?

— Я думаю, нужно ехать, — не колеблясь, ответила Памела.

— И я тоже, — пискнула Келли.

— В конце концов, не так часто нас приглашают на чай с графиней, верно? — сказала Памела, подбадривая сестру улыбкой. — Тебе будет очень полезно побывать где-нибудь. И потом, разве ты не умираешь от любопытства? Кто такие ваши общие друзья?

— Да, признаюсь, это так. — Хейли перечитала приглашение еще раз, не веря, что оно адресовано ей. — Хорошо, — сказала она. — Можете передать графине, что я с величайшим удовольствием принимаю ее приглашение.

— Благодарю вас, мисс Олбрайт. Карета графини будет здесь завтра в одиннадцать часов.

Хейли, Памела, Келли, Гримзли и даже Уинстон столпились у окна, прижав носы к стеклу, и смотрели, как элегантный экипаж исчезает из виду.

— Привяжите меня к грот-шкоуту и пустите по ветру! — рявкнул Уинстон. — В жизни не видывал такой чудной оснастки.

— Ты прав, — со смехом согласилась Памела. — Боже мой, Хейли, а что же ты наденешь?

Хейли в замешательстве уставилась на сестру.

— Понятия не имею. У меня нет ничего маломальски подходящего.

— А как насчет того бледно-аквамаринового платья…

— Нет! — Резкий ответ словно резанул воздух. — То есть я хочу сказать, что оно слишком нарядно для чаепития, — поспешно поправилась Хейли.

Ей даже думать не хотелось об этом платье. Начнешь с платья, а потом вспомнишь Стивена и тот вечер, когда она надевала это платье, а ей этого решительно не хотелось.

— Можешь взять что-нибудь у меня, — предложила Памела.

— Это очень мило с твоей стороны, но я слишком высокая, — сказала Хейли. — Надену одно из своих сереньких платьев.

— Ничего подобного! — твердо возразила Памела. Она схватила сестру за руку и потащила ее к лестнице. — Келли, пожалуйста, найди тетю Оливию. Скажи, чтобы она взяла свою рабочую шкатулку и пришла в мою комнату.

Келли побежала выполнять поручение, а Хейли позволила сестре увести себя наверх.

— Что ты хочешь? — спросила Хейли.

— Мы сейчас найдем для тебя что-нибудь, — ответила Памела, распахивая дверцы своего гардероба. Вытащив несколько платьев и окинув их оценивающим взглядом, она отшвырнула весь ворох на кровать. — Нет, эти совсем не годятся, — сказала она, вновь протягивая руку к шкафу. — Ага! — воскликнула она, и лицо ее озарилось радостью. Она подала Хейли платье бледного персикового цвета. — Вот это тебе очень пойдет.

— Но оно будет мне коротко, — возразила Хейли, качая головой. — И потом, это одно из тех платьев, что я купила тебе, чтобы ты надевала, когда приходит Маршалл.

— Длину мы исправим, — твердо сказала Памела. — Мы просто сделаем оборку и пришьем ее по низу. Оборки сейчас очень в моде.

— А как же Маршалл?

— Он терпеть не может персиковый цвет, — сказала Памела, но ее румянец говорил о том, что она лжет.

Нежность к сестре охватила Хейли — Памела так хотела сделать ей приятное. В дверях появились тетя Оливия и Келли, и прежде чем Хейли успела сообразить, что происходит, с нее сняли ее коричневое платье и вместо него накинули персиковое. Памела растолковала тете Оливии все о приглашении графини и необходимости иметь приличный для этого случая туалет. Платье Памелы вполне сносно сидело на старшей сестре, разве что чуть жало в лифе и было на шесть дюймов короче, чем необходимо. Памела и тетя Оливия оглядели Хейли со всех сторон, прикидывая, что сделать. Когда наконец решение было принято, платье сняли с Хейли и все три женщины уселись шить. Они шили до вечера, прервав работу ровно на время обеда. Приглашение на чай, полученное Хейли, произвело сильное впечатление на Эндрю и Натана. После обеда портнихи трудились дотемна, оживленно переговариваясь. Келли вертелась тут же, разумеется, с мисс Джозефиной, до тех пор пока малышке не захотелось спать. И она уснула на диванчике в гостиной, обнимая куклу.